Я наконец-то обнаруживаю своё истинное лицо, вот так вот.
Вообще-то я колебалась, выбирая между маленькой мёртвенькой девочкой Ленор и лотосовыми ступнями Кришны, но потом ясно увидела, что и то и другое недостаточно трэшево. Превед, кросавчеги.
Печатаю в Ворде: "...рука...". Жму пробел. Поднимаю глаза на монитор, а там написано: "нога". "Плохо выспалась", - думаю я. Затираю, снова пишу: "рука". Ворд снова исправляет: "нога". Чего это он? Решил стать полноправным соавтором и намекает, что пора бы уже от низкорейтингового петтинга перейти к решительным действиям? Агащаззблин. Размечтался.Х)
Только представьте себе: вы, высунув язык от усердия, вдохновенно набираете что-то, а на экране появляется что-то совсем другое... Да-да, примерно так и начинается паранойя.
Себе и всем прочим синефилам на заметку, из жж drugoe_kino: в Питере появилось ещё одно место, где можно бесплатно посмотреть хорошие фильмы. Место зовётся галерея "Борей" и располагается по адресу Литейный проспект, 58, а хорошие фильмы идут там по пятницам в 18-00.
Ух ты! Сразу после упоминания говнофильма про трансвеститов целая группка особо чувствительных граждан поспешила от меня отписаться.Х) Чтобы в дальнейшем не травмировать подобными инсинуациями психику моих бедных пычей, я торжественно объявляю, что смотрю говнофильмы про трансвеститов, говнофильмы про пидарасов и даже (о ужас!) богомерзкие китайские порномультики про пидарасов. И не только про них. Можно отписаться от меня прямо сейчас. По правде говоря, я ко всему прочему курю, пью, разговариваю матом и принимаю наркотики. "А ещё у меня трусы и лифчик от разных наборов" (с.)
Список понравившихся мне говнофильмов пополнился ещё на один пункт. Атмосфера там хорошая - сексуальная революция во всей своей красе. Ещё там есть мой идеальный мужчина Лайам Нисон. Ладно, отодвинем на время комплекс Электры в сторонку и расскажем всё по порядку.
Начинается етот синематографический шедевр почти как мемуары Муми-папы: главного героя подкидывают на ступеньки церкви, и за его воспитание берутся суровые священнослужители. Мальчик учится в церковно-приходской школе и время от времени ходит на покаяние к добрейшему отцу-настоятелю, в котором не без оснований подозревает своего настоящего отца (Овод и падре Монтанелли for trashers). Ещё мальчик любит красить губы и вертеться перед зеркалом в женской одежде. Когда детишек просят написать сочинение на свободную тему, наш герой вдохновенно строчит фанфик про любовь священника и домработницы в духе самого низкопробного - не путать с низкорейтинговым - РПС (слэшеры, без сомнения, оценят литературные находки вида "вздымающийся орган" и "трепещущая плоть"). На мой вкус, это самая шедевральная сцена в фильме, я знаю, что у меня ёбнутое чувство юмора, но я смеялась до слёз, и боюсь даже предположить, сколько нужно было заплатить Нисону, чтобы тот согласился сниматься в этом креативе. Ради одной только этой сцены мне хочется купить двд.
После очередной шалости подобного рода главгероя наконец-то изгоняют из церковно-приходской школы, обвинив в том, что он гнусно развращает приход, и вьюноша пускается в свободное плавание по бурным волнам океана жизни. На этом можно остановиться.%) Не потому, что интересные сцены в фильме исчерпываются сочинением по литературе, а потому, что кого-то может посетить желание сходить на этот фильм в кино, а я сейчас возьму и испорчу ему удовольствие от просмотра. Скажу только, что там конец очень хороший. Это не спойлер, потому что повествование идёт от первого лица и с самых первых строчек и кадров понятно, что будет хороший конец. А в финале становится понятно, что если выходить замуж, то за гея. А ещё Лайам Нисон тут невыразимо прекрасен, как, впрочем, и везде. За сим откланиваюсь.
(с.) креативная идея рекламы для раскручивания джей-дорам в России
Раньше чудо джей-дорам обходило, слава богам, меня стороной. Но однажды Михоко притащила на урок разговорного мангу Hana Yori Dango и в качестве домашнего задания попросила написать, что мы думаем о Цукуши-тян. По правде говоря, мы ничего не думали о Цукуши-тян - в первую очередь из-за малого объёма прочитанного. "Может, посмотрим это аниме?" - предложил кто-то. "Бя-бя-бя, - сказала я, - я видела картинки оттуда, там лица жуть какие страшные". "А там кроме аниме ещё live есть", - сообщили мне заговорщическим тоном.
Пришлось сдаться.
Хана Йори Данго произвёл самое гнетущее впечатление, но к чему-чему, а к лицам придраться было сложно. Я даже выбрала себе любимого персонажа. Персонаж звался Руи Ханадзава и идеально вписывался в мой любимый анимешный типаж очень ласкового и очень несчастного фрика. Перепетии сериала тем не менее оказались чересчур тяжелы для моей хрупкой психики, и где-то на середине я повернулась к своему товарищу по несчастью и, страдая, спросила:
- Ты не знаешь каких-нибудь дорам с сюжетом?
- Ну, в конце концов, это же дорамы, - рассудительно заметил тот.
Потом добавил:
- Надо посмотреть Nobuta wo Produce.
- Это такой сериал про двух мальчиков, - расцвела просвещённая я, - которые учатся в одной школе, живут в одной комнате и ездят на учёбу на одном велосипеде?
- Нет. Это сериал про двух мальчиков, которые любят одну и ту же девочку.
Это был подлейший удар поддых, нож в спину.
На одной из финальных сцен (герой и героиня целуются на фоне заходящего солнца) меня озарило. Я ткнула пальцем в экран и потребовала:
- Хочу такое же, только про яойщиков.
Это ужасно! Вот я сейчас буду кликать по названиям на сайте джей-дорам и в конце концов найду. Не найду яойных соплей с сахаром - найду что-нибудь другое. И посмотрю. И мне понравится. А совсем рядышком со мной лежит Pride и смущает меня. А наша вторая учительница разговорного недавно припёрла нам диски с Densha Otoko. И, заметьте, я ничего не говорю про Maid in Akihabara, которую мне довелось увидеть вчера под водку "Флагман". По-моему, это заговор.
Вы приходите ко мне и просите любое слово, а я вам это слово даю, а вы пишете о том, какое это богатое слово, какое звучное, как много оно для вас значит. Что-то вроде. Это следует читать как "мне в очередной раз нечем себя занять".
От Ульсы - "свидание"Свидания. Я часто на них бываю, ага. Во-первых, затем, чтобы общаться с людьми, не превратиться в окончательного мизантропа. Во-вторых - потому, что проводить время весело и интересно хочется, а денег у меня нет. Совсем нет. Никогда. Феминистка в этом месте возмутилась бы, начала бы лепетать что-то про заработать. Но феминистке в патриархальном российском обществе выжить трудновато - точно так же, как мне трудновато одновременно работать и учиться. Не то чтобы совсем невозможно, но я знаю, что если слишком много моего времени начинают занимать всякие посторонние вещи, вытесняя место, по праву принадлежащее благородному эскапизму, то либо я буду делать эти вещи из рук вон плохо, либо превращусь в какого-то робота. В общем, я живу как умею, и если у кого-то есть желание таскать меня на свидания и оплачивать мои мелкие деваческие прихоти, то пускай таскает и оплачивает. Лет в тринадцать я уяснила, что если к тебе подойдут познакомиться, то можно томно возвести глаза к небушку и протянуть: "Ой, жарко-то ка-а-ак..." - и тут же сделаться счастливым обладателем холодной бутылки пепси. С годами масштабы запросов стали иными, но тем не менее всегда остаётся какая-то грань, которую я стараюсь не перешагивать. Я стараюсь быть другом; если с другом можно сходить в кино или в ресторан, то вот оплачивать, скажем, другу квартиру - это уже какой-то неправильный друг. Я встречаюсь с людьми, которые мне симпатичны, которых я, может, даже люблю по-своему, просто я сразу предупреждаю, что ухаживать за мной можно, но абсолютно бесполезно. Иногда я ещё добавляю, что я лесбиянка и у меня есть девушка (это полуправда, но проще сказать так, чем долго объяснять про мою тонкую и сложную психику и то, что Супер-Эго начисто блокирует сексуальный фактор). На самом деле это, конечно, поиски семьи. Всегда хотелось иметь кого-то. Старшего брата - особенно. Я до сих пор питаю некие сентиментальные чувства к Р. из-за того, что когда-то он был тем самым братиком, к которому можно прийти в любое время суток; он, протирая глаза, поползёт открывать дверь, на вопрос "Есть ли что покушать?" вяло ткнёт пальцем в сторону кухни - и уползёт обратно в кровать, а я включу компьютер и буду чево-нибудь смотреть, а он будет спать, весь такой кавайный и даже во сне надутый, а солнце будет заглядывать в окно, а я буду чавкать. Я фрик несчастный ребёнок с трудным детством, я хочу семью, а не свидания.%)
Кем и зачем были придуманы свидания - понятия не имею, но полагаю, что изобрели их как раз таки эгоистичные безденежные девицы вроде меня по тем самым причинам, которые я правдиво изложила выше, потому что, по моим представлениям, если двум людям хорошо вместе, то водить друг друга в кино или там в парк аттракционов совершенно не обязательно. Ну а если мне хочется провести день действительно хорошо, я провожу его одна. По-другому не умею.
- За что ты любишь меня: за то, что снаружи, или за то, что внутри? - спросила девочка Моргана. - За то, что снаружи, - ответил Мерлин уверенно. - Но почему, Мерлин? Это уязвляет меня. Разве люди не умеют любить друг друга за то, что внутри? - Не умеют, Моргана; это и невозможно, потому что внутри у нас пустота, - сказал Мерлин, прикладывая её руку к своей груди. - Но когда я заглядываю внутрь тебя, то вижу яркие звёзды, - возразила она. - Ты не туда смотришь. Это - то, что снаружи. - Для меня это значит только, что я даже тебя не люблю по-настоящему. Боюсь, я никогда не сумею смириться с этим, - сказала Моргана, отняв руку и помрачнев.
Питейный сезон можно считать открытым. То есть я-то открыла его уже давно - но сегодня вдруг оказалось, что весенние настроения гуляют повсеместно, и крыша, которую мы с Н. облюбовали для культурного распития абсента, оказалась занята. Пришлось обустроиться на балконе, но абсент тем не менее был неплох. Забавно то, что все его семьдесят градусов ощущались и очень даже, но в голову не ударяло во-об-ще (до того мне кто-то говорил, что с абсентом всё обстоит как раз наоборот).
- Люди как люди, - философски заметил кто-то из нас, созерцая мелкие фигруки внизу.
- ...Один я как бог, - задумчиво дополнил другой.
Незадолго до того, как обосноваться на балконе, Н. нашла у меня кришнаитскую книгу с картинками (по которой я учила буквы санскритского алфавита) и долго допытывалась, почему индусы рисовали своих богов голубокожими; воспоминания были ещё свежи, и Н. озвучила одновременно посетившую нас мысль:
- Сколько мы тут уже сидим, всё просветляемся и просветляемся. Мы уже голубые?
Я оглядела её оценивающе. Картина была самая живописная, смеркалось, на наших лицах лежали романтические ночные тени.
- Да, - решила я. - Мы определённо уже голубые.
"...Мой дорогой друг Арджуна!" - добавил внутренний слэшер.
"Почти синие уже", - сказал внутренний алкоголик цинично.
Вообще иногда мне кажется, что Н. тоже даосский монах, хотя сама она утверждает, что буддист.%)
- Чего бы ты хотела от следующей своей жизни? - спросил Мерлин. - Я устала быть женщиной, - сказала Моргана. - Но и мужчиной я становиться не хочу. Разреши мне быть просто человеком. - Это в твоих собственных силах, - ответил Мерлин. - Всё зависит от людей, которые будут рядом с тобой. - Я хочу быть капитаном пиратского корабля, - подумав, сказала Моргана. - Я хочу, чтобы рядом со мной были люди, которые относились бы ко мне как к равной. Хочу драться, играть в карты, задыхаясь пить ром наперегонки. Хочу, чтобы меня всякий мог хлопнуть по плечу или двинуть в челюсть, а самый изысканный комплимент, который я услышу в этой жизни, будет состоять из площадной брани. Мерлин нахмурился. - Но при всём этом, - продолжала Моргана, - я хочу, чтобы они любили меня, любили как никого другого, любили как саму жизнь; быть их жизнью; быть их святыней, их богом, их высшей пронзительной истиной. Пускай каждый из них будет готов умереть за меня - но скорее откусит себе язык, чем признается в этом. - Думаешь, это принесёт тебе счастье? - спросил Мерлин. - Я не знаю, - ответила Моргана. - Хорошо, я сделаю как ты просишь; но во всех следующих жизнях ты будешь тосковать об этой, единственной.
Я гордо стащила этот тест у Тайры и щедро делюсь со всеми, кто ещё не. Логикам (чёртова соционика!) его проходить неинтересно, но вопросы, какие вопросы, почти Петрушевская.
- Этот меня ненавидит! И этот меня ненавидит! А этот вообще готов жизнь отдать, чтобы меня на эшафот отправить! Все, все ненавидят меня! Все считают меня стервой или в крайнем случае отморозком! Наверное, даже какой-нибудь Д. меня ненавидит. Скажи, правда ведь, он думает обо мне плохо? Он думает, что я жестоко обращаюсь с компьютером? Вот видишь, он думает, что я жестоко обращаюсь с компьютером! Он считает меня дурой!..
Говорят - кино для дураков, кино для дураков, - а мне понравилось (с.) Это я про мемуары гейши, угу. На финальной сцене поцелуя мы аплодировали и едва ли не утирали слёзы платочками. На самом деле это фильм про комплекс Электры. Где мой данна-сама? Главное - не думать о Джоннидеппе, который прилетит на голубом вертолёте, закутает в одеялко и что там дальше было у автора идеи.%)
Соционика - это астрология XXI века. Раньше, когда желали отвязаться от человека, говорили: "Вряд ли у нас что-то получится - ты Рак, а я, такая-сякая, Скорпион". Теперь, всё так же застенчиво ковыряя ножкой в полу: "Милый, если б только ты не был Дюма или я не была бы Бальзак...". Ромео, о зачем же ты Ромео.
В нашей японской группе полным-полно оригинальных людей. Про китаистов ничего не могу сказать, они все выглядят очень старательными и приличными. Примерно половина наших тоже старательны и приличны; они хотят стать переводчиками, или там дипломатами, или ещё что-то. Но судьба распорядилась так, что я гораздо больше общаюсь с другой половиной - люди неформального склада мне как-то ближе и роднее.
Под "людьми неформального склада" я вовсе не обязательно разумею анимешников. Есть у нас, к примеру, девочка, которая мечтает стать парикмахером. Каждый месяц она покупает журнал "Причёски" и ещё много других таких журналов. А уродцы-родители, понимаешь, наплевали на чувства ребёнка, отправили его на какую-то ненавистную, никому не нужную японистику. Гораздо чаще становишься свидетелем противоположной ситуации - когда человек спит и видит себя востоковедом, а суровая реальность наполнена сушилками и недовольными скудоволосыми клиентами, так что мне приятно смотреть на эту барышню: её существование убеждает меня в том, что мир таки склонен к равновесию.
Другая хочет быть мангакой. В смысле, не анимеподобные комиксы а-ля Богдан рисовать, а мангу, и язык учит затем, чтобы поехать в Японию и учиться у мастеров (кого она там, в Японии, рассчитывает найти - Кацусику Хокусая?). Что забавно, рисует она довольно посредственно, постоянно тянет меня за рукав с просьбами "Нарисуй мне руку, нарисуй мне ногу, нарисуй мне глазки...", - зато занимается лучше всех, и пятёрка у ней не за красивые глаза, как у меня; настоящая такая, полновесная пятёрка. Всё это выше моего разумения.
Третья собирается стать диджеем. Японский она учит просто потому, что он её забавляет. Такая позиция мне в общем-то понятна, - всем, кроме денежного вопроса, но девушка о существовании данного вопроса вряд ли подозревает. К учёбе мы с ней относимся примерно с одинаковым легкомыслием: неделю гуляю я, неделю - она; изредка всё-таки умудряемся посетить стены альма матер одновременно и дружно этому радуемся.
Как меня саму угораздило попасть в сие учебное заведение - до сих пор не пойму. В моей жизни всегда были три этаких кита - книги, живопись и кино; и я всегда как-то очень отчётливо понимала, что этим трём вещам я всегда буду посвящать бОльшую часть своего времени (хотя третьему, скорее всего, только созерцательно), и - понимала, что ничем из этого я не буду заниматься профессионально. Ужасно, сколько будущих профессий было мною в своё время перебрано. Японией я заболела как-то очень вдруг, год примерно назад или чуть меньше (кажется, к этому приложил руку злой человек, но полностью восстановить событийную цепочку я уже вряд ли сумею). Вот размышляла я сегодня обо всём этом и вспомнила, что четырнадцати лет от роду, будучи большим фанатом агента Скалли, мечтала сделаться патологоанатомом. Подумать только: если б я увидела "Секретные материалы" на пару лет позже, то сейчас училась бы в медицинском, потрошила трупы.%)
После двух прогулянных недель институт вызывает чувство приподнятости. Хочется жить и трудиться.
Наш прекрасный, гениальный преподаватель философии в совершенстве владеет тем, что обычно зовут женской логикой. Он из тех самых просветлённых людей, которые в разговоре умеют совершенно естественно перейти от апорий Зенона к средневековым алхимикам, от алхимиков к общему упадочничеству западной цивилизации, от Запада - к козням Америки и мировому жидомасонскому заговору. Слушать его - занятие преувлекательнейшее. Он не читает лекцию - он творит, парит мыслью в высших сферах, теряется в нирване.
- ...Для правоверного христианского сознания, - вещает он, - только Бог творит мир из Ничто и только Бог имеет контакт с Ничто; и тут вдруг - представьте - какой-то алхимик, какое-то человеческое ничтожество, прокопченное запахами из реторты...
Замолкает; замирает. Взгляд зависает в прострации. С минуту молчит, затем оживает:
- Напомните, о чём я говорил.
С первого ряда услужливо подсказывают:
- "Прокопченное запахами из реторты".
Заметив на его лице тень недоумения, подсказывающий уточняет:
- "Какой-то алхимик, какое-то человеческое ничтожество, прокопченное запахами из реторты..."
Лицо философа светлеет.
- ...Берёт на себя, - подхватывает он, - миссию безначального первоначала!..
("Отец Грендель был священник, алхимик и немного наркоман...").
Типичный пример его откровений звучит так:
- В суперсекретных лабораториях сейчас пытаются вывести породу людей-амфибий. Чтобы у них были такие ступни, как ласты, тогда они смогут топить корабли и подводные лодки. Этим занимаются секретные лаборатории Израиля, Китая, США... На это уходят миллиарды долларов. Те же опыты проводятся над крысами и насекомыми.
Кроме того, ему, подобно ильфопетровской Фиме Собак, известно богатое слово: гомосексуализм. Тема эта муссируется едва ли не на каждом занятии.
- Гомосеки! - говорит он. Это слово он произносит с особенной интонацией, с ударением, я бы даже сказала - с жарким придыханием. - Президент Франции гомосек и гордится этим! Теперь гомосекам можно даже становиться священниками (на этом месте я неприлично хрюкнула в ладонь, мой внутренний даосский монах визжал и топал ногами), гомосеки занимаются проституцией, они распространяют наркотики в Амстердаме!
Вот вам смешно, а несчастным нам приходится из урока в урок дотошно записывать подобное в лекционные тетради.%)
История Востока - тоже замечательный предмет, но по-другому, в более пристойном смысле.
Не так давно я беседовала с приятелем о добром и вечном, в данном случае - о божественном Сассемару.
- Почему, - вдумчиво спросил крупный востоковед, известный специалист по японской демонологии и автор всё ещё не написанной, но от этого ничуть не менее гениальной курсовой работы о нравах оборотней, - почему у демонов в аниме такие большие уши? И какие-то полоски на щеках.
Приятель долго размышлял, но ничего дельного придумать не смог.
На сегодняшнем занятии эта нелёгкая проблема наконец-то разрешилась.
Речь шла о тонкостях вероисповедания древних иранцев.
- Почему в мифах говорится, что Ахриман разбил яйцо башкой, а не головой? Приличный, вежливый язык считался языком ахуров, а грубые и малопристойные слова принадлежали к даэвовскому, бесовскому, языку, - разглагольствовала моя любовьвсейжизни, помахивая чашкой. - Когда описывали внешность человека, пользовались ахуровским языком, а в описании демонов употреблялись слова ругательные. Ругательные слова чаще всего заимствовались у самых ненавистных врагов - индийцев. Говоря про ухо, про человека сказали бы уш, и у Ахуры-Мазды тоже - уш, а вот у демонов - у тех карна. Санскритское слово.
Логично до предела, не правда ли? У человека уш, у демона карна. Осталось прояснить вопрос с полосками на щеках.
Давайте на минутку представим, что я всего лишь герой вашей книги, а вы - мой создатель.
Итак, вопросы:
1) Я герой, это понятно, но какой? Добрый, злой, а может быть нейтральный?
2) В какой мир вы меня отправите? Космическая одиссея, классическое фентези, историческая сага или что-то другое?
3) А подробнее о мире можно? Должен же я знать, где нахожусь.
4) Итак, мир создали, меня туда отправили. Осталось определиться с моей ролью. Кем бы я мог быть в вашем мире? Главным злодеем, главным героем, шутом, странником или кем-то ещё (можете даже описать меня, вплоть до внешности, возраста и других характеристик)?
5) Моя цель в этом мире? Хочу ли я захватить власть или, наоборот, спасти мир от тирана?
6) А мои отношения с другими персонажами? У меня есть враги, друзья, соратники, слуги?
7) Ладно, оставим сражения – воинам, интриги – придворным. А любовная линия будет? И кто мой избранник?
8) Вот и последние страницы вашей книги, я должен либо победить, либо проиграть. Что и как со мной случится?
читать дальше...Самый первый мостик между мной и тобою - помнишь? - строчки; не мои, не твои, чужие.
Поворачиваюсь к полкам - и взгляд сразу выхватывает из десятков корешков книгу. Мне хочется взять её из шкафа, раскрыть, но каждый раз мешает что-то. Страшно; стыдно. Страшно стыдно, что мне уже не четырнадцать лет и что я давно разучилась ронять слёзы на страницы. А оттого, что могу всё-таки не удержаться, глаза побегут по строчкам - и вернётся всё, нахлынет сразу, мощно, - от этого ещё страшнее. Знаю, что не будет, что никогда не может так быть больше, напрасный страх... Может ли страх быть напрасен? Зачем я снова мелю чепуху? - всё глупости. "Кто из нас уходит? И кто остаётся? Ответ звучит так: не знаю. Я правда не знаю." Но книга - и язык - будто сладкий запретный плод; ну почему это не сухая высокопарая квэнья и даже не адунаик, изобильный и царственный? - живые, лёгкие, распевные слова лежат мёртвым хламом где-то между горлом и нёбом, а когда пытаюсь насильно вытолкнуть их наружу (зачем, для кого?) - застревают, и одно лишь мычание выходит наружу вместо первой буквы известных тебе двух слов, а дальше - немота и горечь. Принеси мне кувшин с ржавой болотной водою, а я подарю тебе лепреконов горшок, до краёв полный звёзд, - андэле-тэи гэлли о анти-эме, вот видишь, я смогла написать это, бумага стерпит (пусть и компьютерная); скажи и ты, вдруг - не поздно ещё? Вскрою тебе грудь Y-образным надрезом, расходящимся к острым птичьим ключицам, вложу туда камень и легко поцелую в глаза; и будет всё как тогда; будешь ты - без сердца, военачальником с ледяными жёсткими пальцами, и буду я - исповедником тихим и нежным; но кто из нас кто, не сможет сказать даже всевидящий и вездесущий (это ведь игра, всё это лишь игра, мы-то с тобой знаем, и ничего, что иногда она оборачивается криком и слезами). Так наречено нам с тобою, так чего же ещё? Мы смешаем нашу кровь, станем брат и сестра - не смешно разве, что оба золотоголовые в этой жизни, а в той были - разные, будто ночь и восход... Я тебе про всё расскажу, про всё, - про нашего с тобою маленького дракона и про качели над обрывом, и про коридоры и лестницы, и про венок из колокольчиков, залог несбыточного счастья... Сколько же у меня накопилось всего, чтобы рассказать, господи, и у тебя, верно, не меньше; так почему же тогда мы... Книга, будто накх, сожрала несколько лет моей жизни и не поперхнулась, но я отдала бы ещё столько же, нет - больше, чтобы можно было вернуть всё и чтобы в этот раз вместе, вдвоём. Кто из нас более накхи - мы, холодные и оголодавшие, отчаянными глотками пьющие жизнь с книжных страниц, или эти вот самые книги, проделывающие то же самое с нами?
Она ещё есть где-то, та недобрая, нелюбимая девочка, высшая радость для которой - опустить голову на колени учителю и пережить мимолётное тепло пальцев на своей щеке. Но я ли это или ею всегда был кто-то другой - я не знаю. "...кто из нас уходит..." А тот мир, где я была, ты помнишь, такой высокомерной и вспыльчивой (только не говори, что я всегда и всюду была высокомерной и вспыльчивой!). Я была такой свинёнок, а ты всё, всё терпел; я набедокурю - а ты всегда так тихо, так ласково: ничего, дружок, ничего, всё образуется... горе ты моё от ума, не печалься, глади веселей...
Я скучна, я пишу одно и то же, одно и то же; я повисла в какой-то пустоте - и ни туда, ни сюда. Я такая ненастоящая теперь.
Закрой мне глаза руками, заткни уши, завяжи рот - и отведи на мост над рекой исчезающих дней. И тогда, как только у меня станет столько времени, сколько я пожелаю, я, может быть, захочу наконец подумать, как лучше распорядиться этой новой, такой большой теперь, жизнью. Невыносимо; глаза застилает туман, я путаюсь в веренице миров и жизней, они тускнеют и удаляются - как будто песок в пустыне встаёт плотным вихрем; или будто все слова становятся птицами и, собравшись в стаю, поднимаются в воздух, и крылья их, большие и белые, хлопают быстро-быстро, точно отталкиваются от невидимых рук...
У меня родились пятеро котят. Живут в нижнем ящике одёжного шкафа (место выбрала заботливая мамаша; как только они капельку подрастут и станут выглядеть хоть немножко менее хрупкими, я их оттуда вытурю). Сейчас им неделя с хвостиком, они совсем крохотные, мордочки у них пахнут молочком. Я, наверное, найду куда их раздать, но незнакомым отдавать не хочется, так что если кому-то нужен котёнок - милости прошу. Они, как выражается Анютка, "беспородистые", но пушистые и вообще прекрасные до обалдения. Специально для Вас наша фирма может наложить на них своё даосское благословение, и котята будут приносить Вам удачу! - и т.д.
У моего любимого на мордочке очки. Глазки у него раскрылись у первого (двое из его братьев-сестёр ещё совсем слепые). Он из всех самый живой, постоянно норовит залезть куда не надо или провалиться в какую-нибудь щель, а выуживать его оттуда приходится, естественно, мне; просыпаюсь среди ночи (героически поборов перед тем непреходящую бессонницу), зевая, иду на писк. С ужасом думаю о тех временах, когда они сделаются достаточно большие, чтобы выбираться за пределы шкафа.%)