Прочитав некоторое количество детективных романов, приходишь к странному выводу: сам роман и его герой-сыщик - вещи если не враждебные друг другу, то, по крайней мере, вынужденные находиться в хрупком равновесии и постоянно друг друга ограничивающие. Если что-то одно будет заметно перевешивать, то книга не получится.
Казалось бы, детективы читают ради интриги и поворотов сюжета, а не ради главгероя, но на практике выходит так, что самые популярные детективы обязаны успехом именно героям (по уже сложившейся традиции - обаятельным фрикам). Все любят няшечку-грубияна Хауса или детолюбивого маньяка Декстера, но почти никто не любит нормального вменяемого чувака Рика Касла. Усекли? Без правильного героя детектив - не детектив.
А правильный герой, которого полюбит публика - это по определению лубочный, ненастоящий герой: слишком умный, слишком красивый, слишком яркий, слишком везучий. Или, наоборот, страшный как смертный грех и очень трагический.) Но в любом случае он должен быть немного слишком.
Понятно, в хорошей литературе таким героям места нет, поэтому детективный роман обречён вечно оставаться «низким» жанром.
Пример? Ну хорошо. Пожалуй, самый лучший детективщик, которого я знаю (и вообще один из самых мудрых и прекрасных писателей на свете) - Гилберт Кийт Честертон. Но его отец Браун никогда не станет народным любимцем. В отличие от... например, одного небезызвестного з-заикающегося японоговорящего господина с седыми висками, от романов о похождениях которого ломится каждый книжный киоск. Согласитесь, сюжеты похождений господина с седыми висками сильно уступают находкам Честертона, но этот господинчик - тот самый полный милых чрезмерностей герой, который нужен читателям, - и я пишу это без издёвки.

А, вот, вспомнила исключение: «Имя Розы» и Вильгельм Баскервильский. Прекрасный роман и прекрасный герой, который, как и полагается, немножко слишком, но это его не портит. Но из каждого правила должно быть хотя бы одно исключение, не правда ли? К тому же я не могу сказать, что ценю "Имя розы" именно как хороший детектив. Пожалуй, нет, совсем не из-за этого. Как и "Маятник Фуко". Но, так или иначе, с помощью Вильгельма Эко подсказывает выход из детективного тупика: герой должен являть собой этакий ходячий постмодернистский приём и быть полон всяческих цитат и аллюзий, иронии по отношению к коллегам по детективной работе и, желательно, самоиронии. Тогда у книги появится шанс влиться в "большую литературу".
Но основная масса писателей всё же не настолько талантлива, чтобы выехать на одном постмодернизме и создать одновременно и живой роман, и колоритного героя. Приходится выбирать - или первое, или второе. Думаю, если автору удаётся хотя бы что-то одно - это уже большая удача и редкость.

Для меня правильный герой важнее, чем хороший роман, потому что в хорошем серьёзном романе что-то додумывать, дописывать и переписывать обычно не хочется; а вот плохая книга при наличии в ней колоритного героя - это прекрасно, потому что можно распоряжаться в воображении сюжетом и миром как тебе вздумается и не чувствовать от этого ни малейшей вины перед автором.

Если бы меня попросили назвать любимого героя детективов, я бы... я бы (простите великодушно) назвала L из "Тетрадки" - ярчайший пример торжества образа героя над содержанием книги. И если бы меня попросили назвать героя, более чем полностью состоящего из перегибов и клише – я назвала бы его же. Наш любимый Эль! Какая юная девица не вздыхала томно при виде его обведённых чёрными кругами пандячьих глаз, сутулой спины и безумных жестов.))
Вообще-то любимцев у меня немало, и не в последнюю очередь среди них, конечно, Конан Дойль с его Шерлоком; но в разговоре о клише они занимают особое место. Именно они заложили те самые каноны современного детектива, которые сейчас стали штампами. И это грустно: получается, за всё время существования детективов прогрессивное человечество не придумало, по большому счёту, ничего запоминающегося кроме одного шаблона героя (да, тот самый обаятельный фрик в разнообразных вариациях) и одной с половиной модели взаимодействия для двух героев, если есть и второй...

(Немного оффтоп, но про модель взаимодействия двух героев я недавно прочитала у Данилкина замечательное и хочу это тут для себя записать:
«...Архетипическая база: фольклорный культурный герой (гетеросексуальный вуманайзер) и его странный партнер (бисексуал в широком смысле), обладающий набором уникальных способностей и выполняющий функции трикстера и волшебного помощника одновременно...».
Всё точь-в-точь так: пара, старая, как миф, но оттого не менее любимая. Тор и Локи.)

Кстати, одно из основных достоинств Конан Дойля - помимо того, что он сделал прогрессивному человечеству подарок в виде героя, который в будущем превратится в ходячее клише - в том, что у него практически идеально соблюдён баланс персонажей и текста.
А вот наш с вами, девочки, любимый Эль - это слишком-персонаж, доведённый до абсолюта, и его пример наглядно демонстрирует, что чаще всего мы любим героев как раз за лубочность, а вовсе не вопреки ей. Короче говоря, из всех придуманных человечеством детективов Эль вызывает у меня больше всех нежности. Хоть и не уверена, есть ли за что его любить собственно в каноне, если взять и отодвинуть в сторону все собственные додумки, которые, по правде говоря, имеют к реальности мало отношения.

Но, товарищи, ближе к делу: у Эля появился серьёзный конкурент. Вернее, конкурентка. В плане перегибов и клише она определённо может потеснить его с первого места. И не исключено, что и моём хит-параде любимых сыщиков Элю тоже придётся подвинуться. Потому что конкурентка, во-первых, прекрасна, а во-вторых (что несколько противоречит всему, что я написала выше) - живёт и действует в весьма неплохих книгах.

Знакомьтесь, девушка с татуировкой дракона. То есть это так первый роман о ней так называется - "Девушка с татуировкой дракона". А саму девушку зовут Лисбет Саландер. У неё аутизм, фотографическая память и, вероятно, сверхъестественно высокий IQ (никто так и не решился измерить). Она не любит людей, но искренне пытается сделать общество лучше, чем оно есть. Она - слегка (самую капельку) повзрослевшая Пеппи Длинныйчулок. Она лучший хакер Швеции (по собственному скромному признанию). Она состоит на учёте в психиатрической лечебнице. Она отлично умеет менять внешность и поведение и безупречно говорит на куче иностранных языков. Она занимается боксом и водит мотоцикл. Она бисексуалка. Она умеет обращаться с оружием (а клюшка для гольфа в её руках - убийственная сила). Она непредсказуема и практически всемогуща.

Знакомьтесь, Стиг Ларссон: писатель, который последовательно сделал три вещи - написал три с половиной детектива про Лисбет Саландер, умер и стал знаменитым.

Не то чтобы его детективы можно было назвать шедевральными, но того, чтобы их назвали просто хорошими, они вполне заслуживают, и читаются взахлёб. А главное - Ларссон создал идеальную героиню, просто-таки обречённую на успех у читателей, привыкших обожать симпатичных фриков.

Вот вам пара цитат, чтобы не быть голословной. Наслаждайтесь.

«...Арманский никак не мог смириться с тем, что его лучшим исследователем является бледная, анорексически худая девушка со стрижкой «бобрик» и пирсингом на носу и бровях. На шее у нее имелась татуировка в виде осы длиной в два сантиметра, одна вытатуированная цепочка обвивала бицепс левой руки, а другая — щиколотку. В тех случаях, когда Саландер приходила в маечках, Арманский мог убедиться, что на лопатке у нее присутствует еще более крупная татуировка, изображающая дракона. Естественным цветом ее волос был рыжий, но она красила их в иссиня-черный. Она выглядела так, словно только что проснулась наутро после недельной оргии в компании хард-рокеров.
Отсутствием аппетита она не страдала — в этом Арманский был уверен; напротив, она, похоже, потребляла множество всякой нездоровой пищи. Просто по своей конституции она от рождения была худой, тонкокостной, словно девчонка, стройной, с маленькими руками, узкими щиколотками и едва заметной под одеждой грудью. Ей было двадцать четыре года, а выглядела она на четырнадцать.
Широкий рот, маленький нос и высокие скулы придавали ее внешности нечто азиатское. Двигалась она быстро, как паук, а во время работы за компьютером ее пальцы летали по клавишам просто с какой-то одержимостью. С таким телом на карьеру в модельном бизнесе рассчитывать не приходилось, но крупный план ее лица с правильным макияжем вполне мог бы украсить любой рекламный щит. С макияжем — иногда она еще пользовалась отвратительной черной помадой, — татуировками и пирсингом в носу и бровях она каким-то совершенно непостижимым образом казалась… хмм… привлекательной.»

«...В ее доме царил беспорядок, граничащий с хаосом: гора мешков с газетами в прихожей и грязь на кухне, которую уже год не убирали. Одежда кучами валялась на полу, и весь предыдущий вечер девушка явно просидела в кабаке, да и ночь провела не в одиночку, судя по засосам на шее.»

«...Лисбет Саландер была информационным наркоманом с предельно расплывчатым представлением о морали и этике.»

«...Лисбет давно установила, что общение с окружающими не является ее сильной стороной, и уже свыклась с жизнью отшельника. И она бы ее вполне удовлетворяла, если бы только люди оставляли ее в покое и не мешали заниматься своими делами. К сожалению, окружающие не проявляли достаточной мудрости и понимания. Ей приходилось отделываться от разных социальных структур, детских исправительных учреждений, опекунского совета муниципалитета, налоговых управлений, полиции, кураторов, психологов, психиатров, учителей и гардеробщиков, которые (за исключением уже знавших ее вахтеров кафе «Мельница») не хотели пускать ее в кабаки, хотя ей уже исполнилось двадцать пять лет.»

«...Сколько она себя помнила, ее считали трудной и немотивированно агрессивной. Первые записи в журнале появились из карточки медсестры начальной школы. Лисбет Саландер отправили домой, потому что она затолкала одноклассника в раздевалку и избила до крови. »

«...Принимая во внимание ее послужной список, автор отзыва утверждал, что существует «большой риск злоупотребления алкоголем и наркотиками» и что она явно страдает «отсутствием способности к самоанализу». Журнал ее поведения был к этому времени полон отягощающих определений, таких как «интроверт», «социальная заторможенность», «отсутствие сопереживания», «эгоцентризм», «психопатическое асоциальное поведение», «неконтактность» и «неспособность усваивать учебный материал». Человек, прочитавший ее журнал, мог легко прийти к ошибочному выводу, что она серьезно отстает в умственном развитии.»

«...Любые попытки врачей или представителей власти завести разговор о ее чувствах, внутреннем мире или состоянии здоровья успеха не имели: она лишь угрюмо молчала в ответ, разглядывая пол, потолок и стены. ...Уже само диагностирование ее умственных способностей было сопряжено с большими трудностями. Короче говоря, Лисбет Саландер не относилась к открытым натурам, и общаться с ней было чрезвычайно трудно.»

«...Суд постановил, что Лисбет Саландер психически больна, но не в такой степени, чтобы ее обязательно требовалось помещать в соответствующее учреждение».

Ну, теперь поняли, что такое слишком? )) Не знаю, как в вашем, а в моём понимании Лисбет Саландер настолько идеальна, что будь она героиней фанфика, я бы первой наставила на неё обвиняющий перст и закричала: "Ага! Мэри-Сью!". Но в качестве самостоятельного персонажа, более того - центрального персонажа, вокруг которого крутится мир книг о ней (на фоне кричаще-яркой Саландер и весь её мир, и её напарник Блумквист кажутся блеклыми и какими-то чужеродными) - так вот, в качестве самостоятельного персонажа эта героиня ужасно мне нравится. И я охотно прощаю ей все чрезмерности и сюжетные противоречия, потому что без них, как я понимаю, не обойтись.

Короче, я пошла покупать вторую книгу.
И вам того же советую.